Филлис Гамильтон страдает от болей в спине и везде носит с собой ортопедическую подушку. «Если есть проблемы со здоровьем, об этом надо подумать, чтобы продолжать работать», – говорит Гамильтон, главный судья Федерального районного суда северного округа Калифорнии. Судьи обязаны работать в полную меру своих сил. Для Гамильтон это значит заботиться не только о физическом, но и о когнитивном здоровье. Национальный институт старения определяет его как возможность ясно думать, мыслить и запоминать.
Гамильтон 68 лет, из них 20 лет она была окружным судьей, а до этого 9 лет магистратским. В 2010 году она возглавила на работе комитет, посвященный здоровью. С тех пор она популяризирует здоровую старость и рекомендует судьям задумываться о добровольных проверках работы мозга.
«Если бы я поняла, что у меня проблемы с когнитивными функциями, мне бы хотелось знать, что именно не так и можно ли с этим что-то сделать», – делится Гамильтон. Ее комитет привлек 36 судей (включая нескольких судей в отставке), которые прошли нейропсихологические тесты. Средний возраст участников составил 67, включая нескольких, кому было за 50, а самому старшему исполнилось 87. Исследование пока продолжается.
Есть ли поводы для беспокойства
Исследование происходит на фоне дискуссий о стареющих американцах, которые дольше живут и работают. В 2008 году США населяли 38,8 миллиона жителей от 65 лет и старше, в 2018 году – уже 52,4 миллиона. К 2060 году их может быть 94,7 миллионов.
Федеральная судебная власть не исключение из этой тенденции. Около 66% судей достигнут возраста 65 лет или старше к концу 2020 года, прогнозировал ранее Федеральный юридический центр. 33% будут возраста от 75 лет, а 11% – 85 лет и старше.
Реакция на это неоднозначная. Юристы, профессора и даже представители судебной власти беспокоятся, что судьи слишком много работают, не удостоверившись, что у них по-прежнему острый ум. Они поддерживают обязательный выход в отставку, тестирования когнитивной функции и более последовательный подход к проблеме.
А члены юридического сообщества, которые сталкивались с нейронауками, утверждают, что не все так однозначно. Они говорят, что исследования типа тех, что проводит Миллер, показывают: судьи не должны ставить под сомнение свои способности лишь потому, что они достигли определенного возраста. Сам Миллер планирует набрать по меньшей мере 75 судей перед тем, как будут опубликованы итоги. По его словам, первоначальные результаты показывают: судьи подтвердили умение испытуемых справляться с исполнительными функциями, включая способность к организации, планированию и выполнению нескольких задач одновременно.
Предельный возраст для судей
Дебаты насчет длительных сроков работы судей часто касаются Конституции Америки. Согласно ей, судьи Верховного суда, федеральные, окружные и районные судьи остаются на местах, пока их «поведение безупречно» без отсечения по возрасту. Их можно убрать только через процедуру импичмента от Палаты представителей и признания виновными Сенатом.
Федеральные судьи тоже могут получить статус старших, когда достигнут определенного возраста и будут отвечать определенным требованиям [этот статус можно выбрать вместо ухода на пенсию, дел у таких судей меньше; правда, они могут выбрать высокую нагрузку, а в работе им поможет аппарат – «Право.ru»]. Старшим судьей можно стать, достигнув возраста 65 лет с судейским стажем от 15 лет. Возможны и другие цифры, которые в сумме дают 80.
Судья Ричард Познер 36 лет проработал в Седьмом апелляционном суде и ушел на пенсию в 78 лет. Он призвал установить 80 лет как предельный возраст нахождения в должности федерального судьи. Впрочем, как указывает профессор права Питтсбургского университета Артур Хельманн, эта идея обречена на неудачу. Потребуются поправки в Конституцию, которых будет сложно добиться, даже несмотря на поддержку идеи.
Суды штатов – другой вопрос, и они выбирают разный подход. 32 штата и округ Колумбия установили предельный возраст для судей общей юрисдикции и апелляции. Чаще всего это 70 лет, хотя встречается 72, 74, 75. Недавно в Пенсильвании и Флориде подняли планку с 70 до 75 лет, но инициатива потерпела поражение в Орегоне, Луизиане, Нью-Йорке и других штатах.
Скрытая проблема
Франсис Шен, профессор школы права университета Миннесоты, отмечает, что старение по-разному сказывается на людях. «Возраст – это не приговор, – утверждает он. – В 80, 82, 85 или старше можно иметь великолепные когнитивные способности. Если добавить к этому преимущества, которые дает возраст, а именно мудрость, то становится сложно сказать в каждом отдельном случае, должен ли кто-то продолжать работать или нет».
Но если нарушения есть, то обнаружить их иногда сложно.
По данным Ассоциации Альцгеймера, около 5,8 миллионов американцев возраста 65 лет и старше живут с болезнью Альцгеймера, самой распространенной формой слабоумия. К 2050 году ожидается, что таких людей будет почти 14 миллионов.
Сколько в судейском корпусе людей с легким когнитивным расстройством или деменцией? Неизвестно. Как говорит профессор права Артур Хеллман, юристы и персонал суда часто не горят желанием сообщать о судьях, у которых могут быть сложности. Но даже если о проблеме и сообщили, ею занимается председатель суда за закрытыми дверями – до того, как будет подана официальная жалоба.
Тембекджян ссылается на недавний случай с судьей Верховного суда округа Кингс Шондией Симпсон. Комиссия в октябре 2019 года начала проверку сообщений о «непоследовательном и временами несдержанном» отношении Симпсон к участникам дела и другим окружающим. Она часто отсутствовала в суде, приезжала слишком поздно или уезжала слишком рано, или вообще не приезжала, хотя должна была в это время председательствовать.
В итоге у Симпсон диагностировали болезнь Альцгеймера. В возрасте 54 лет она ушла в отставку.
Тембекджян и юрист судьи Симпсон в совместном пресс-релизе написали о мужестве, с которым она призналась в своем состоянии. «Это может стереть клеймо позора с болезни Альцгеймера и вдохновить людей больше узнать о том, как распознать эту болезнь и справляться с ней», – говорится в пресс-релизе.
Сменить вектор дискуссии
Как показало исследование в Девятом окружном суде, все больше внимания получает вопрос, надо тестировать судей или нет. По идее Шена, федеральные судьи будут проходить обязательные – но конфиденциальные – когнитивные тесты каждые пять лет. Таким образом можно будет собрать важную информацию, которая пригодится в будущем. Шен называет это решение «политически приемлемым», поскольку в приоритете конфиденциальность: даже председатель суда не будет знать результат.
«50 или даже 30 лет назад имело смысл оставить судей разбираться с этим всем самостоятельно, но медицина и наука шагнули так далеко вперед за последние десятилетия. И у нас так много инструментов для выявления деменции, которыми мы не пользуемся», – говорит Шен.
Когнитивные тесты могут не давать «всю картинку», предупреждает ученый Джудит Эдершейм, коллега Шена по работе в Центре права, мозга и поведения при Общеклинической больнице штата Массачусетс. Пожилые судьи могут видеть прогресс в том, что касается языка, словарного запаса и общего портфеля знаний, в то же время ухудшается внимание, память и способность обрабатывать информацию. Но этот регресс вовсе не обязательно указывает на нарушения, говорит Эдершейм.
Она считает, что в юридической сфере надо поддерживать пожилых судей так же, как в медицине помогают пожилым врачам. Например, судьи могут разрабатывать документы или обучать – использовать свои навыки иначе.
Шен согласен. По его словам, общество слишком часто заостряет внимание на том, должны ли судьи продолжать работать или уйти насовсем. Других возможностей у них нет – к примеру, сменить направление или слушать другие дела. «Надо задавать другие вопросы, – считает Шен. – Надо спросить, какие ключевые юридические задачи требуется выполнять? И какие когнитивные возможности для этого нужны?»
Сохранять острый ум
Дэвиду Шахиду 73. В 2014 году он ушел из Верховного суда округа Мэрион в Индиане, но продолжает работать старшим судьей [на неполный рабочий день – «Право.ru»], чтобы сохранять острый ум.
«Этот подход немного отличается от традиционного, по которому ты много лет работаешь, а потом покупаешь золотые часы и занимаешься гольфом или рыбалкой, – говорит Шахид. – Но, насколько я понимаю, не особенно полезно прекращать то, чем ты занимался. В работе судьей мне нравится общаться с людьми, а еще нравится решать задачки – разбираться в деле».
Шахид тоже принимает участие в исследовании, которое ведется в Девятом окружном суде. Глава исследования Миллер надеется, что изучение здоровых пожилых людей поможет ему понять, когда начинают проявляться нейродегенеративные болезни и можно ли их лечить в последующие несколько лет. «Исследование повлияло на сам Девятый окружной, но начинает влиять и на других судей по всей стране, – говорит Миллер. – Многие из них пожилые, поэтому обязательно надо думать о здоровье мозга».
Судья Гамильтон понимает, почему многие судьи не любят обсуждать ухудшение когнитивных функций: это напоминает им о собственной смертности. «Это личное и чувствительное, но говорить об этом надо. Если услышишь от своих коллег, что у них такие же проблемы, это сделает дискуссию более открытой».
Свободный сокращенный перевод статьи «How can aging judges know when it’s time to hang up the robe?».
